По шестнадцать – разве это мало?
Дерзкая, девчонка голенастая,школьная любовь. Девятый класс.Помнишь, по ромашковому настусолнце босиком пускалось в пляс?Ёжик мой бычком глядел задиристо —тоже солнце с памятью тепла.Он сберёг хвалу газетной вырезкипро июль, пришедший из села,где всем классом, и учитель тоже —добрый литератор и чудак,спали, убаюканные рожьюв мягких копнах… Утром на рукахныли ссадины – следы знакомства с полемгородских изнеженных ребят.Целый месяц мы играли ролишефов у коров и у телят.Стрекоза, а помнишь алый вечер,уносящий день в потёмки рощ?Детство позабывшим вспомнить нечего,мне забыть прекрасное невмочь.По шестнадцать. Разве это мало?Мы считались взрослыми вполне.Ты в себя мальчишек повлюбляла,а в любви призналась только мне.В ночь мечтать, держа ладонь в ладони —сказка и на небе, и на дне…Во вчерашнем молодость не тонет,Постарев, грустит наедине.Вот и я к сединам юность вспомнил —голенастую, с букетиком гвоздик,мемуары записав в двухтомник,а июль тот – в этот скромный стих.
1958 – 2013гг.
И снова – милой женщине
Вы – добрая, милая женщина,немного устали. Правда?Морщинки у глаз ваших шепчутсябез слов обаятельно, право.Шептать им про счастье дозволено,дозволено смех опечалить.Поэтому будет не больно мнесказать, что любви в вас не чаял я.Сейчас, покружив в полноводии,готов побежать к Вам навстречуи снова, случайно бы вроде,взглянуть на красивые плечи,в глазах утонуть и обжечься,прижаться к пунцовости вишенной,копировать плавные жесты,брать всё – в чём ни капельки лишнего.Потом, отряхнув наваждение,рождённую взглядами крепость,сказать: «Вы – моё наслаждение».А сладость мужчине – в редкость.И месяц за месяцем в гостиходить к вам, и ночи бесценные,собрав по крупиночкам в горсти,вложить в нечто полное, целое.Чтоб солнце те ночи, как в памятку,взвихрило лучами из прошлого…Я помню, сынишка ваш маленькийсказал: «Этот дядя хороший!»В глазах ваших тёплые искоркигрустят о далёкой той встрече.Ответьте, а было ли искренним —жечь вместе церковные свечи?Сейчас ковыли запорошены,как наша неспетая дружба,с которой навряд ли всё спрошено,с которой ещё что-то нужно.ВЫ – милая добрая женщина,и я не имею правадля памяти быть изменчивым…Вы – совесть моя. Вы – правда.
1972 г.
Прости
Луноликая красавицаиз краёв озёрной сини,мне с печалями не справитьсяи расстаться жалко с ними.Я тебя люблю по-прежнему —синеглазую, далёкую.Загляни в печаль глубокую,одари меня надеждою,что вернёшься – поздно, рано ли,в мой седой вигвам из юностиокропить бальзамом раны мнеиз колодца женской мудрости.Домик карточный разрушится,сгинет в ночь лихое прошлое.Я виновен. Я не нужен вамза нахальное и пошлое.Видишь, я бываю вежливым,не могу ворваться окрикомв жизнь правдивую и нежную,не затоптанную подленьким.Годы… Годы потускневшиеот разрухи сгнили полностью.Люди, в жизни цель нашедшие,могут выпить чашу гордости.Так и ты, моя далёкая,Юность вечная и гордая,не спеши прийти с упрёками,будь в своём молчанье твёрдая.Я останусь в одиночествес огоньком надежды трепетной.Как тебя увидеть хочется!Но не хочется быть третьим.Луноликая красавицаиз краёв озёрной сини,знай, любить тебя мне нравится..,но вдали от стен России.
В потоке судеб
Поток машин. Двадцатый километр.С обочины девчонка голосует.Включённых фар мигающий подсветзаботы ежедневные тасует.От света фар бетон на трассе жёлт,а платьице девчонки – взмах платочка,чтоб каждый встречный мимо не прошёли добрым делом доброе упрочил.Поток судеб в потоке тех машин.Пропели тормоза: «Садись, поможем»И газик по «бетонке» заспешил,как всякой доброте спешить положено.В лесочке вновь заухала сова,бегущий свет она напрасно судит.Всю жизнь хотел бы я голосовать,чтоб добротой переплетались судьбы.
Курск. Июль 1966 г.
Вчерашняя гроза
От Змеи и Скорпиона с Любовью!Небо загрустило в одиночку,Даже самолёт не пролетит.Грозовая туча, сделав «бочку»*,разыграла ливню аппетит.Мы сидим на лавочке в беседке,парк дрожит кленовою листвой.Молнии под гром срезают веткис древа жизни, ставшего судьбой.Нам – по двадцать, то ли ещё будет!
Впереди – заманчивая даль.От смущенья слова не убудет —душу был готов тебе отдать.Ты спросила: «Неужели, правда —счастье притаилось за углом?»А в глазах – блеск молнии наградой…Кто же знал, что позже грянет гром —поезда разъедутся по светув города с рекламной суетой.На себя грешу, и ты не сетуй —мы пришли в Любовь не на постой.Ей, как нам, не лучше и не «плоше»*,извини за дикий каламбур,говорю любви воскресшей: «Проше*в галерею парковых скульптур!»Все приходят поздно или ранок милым с виноградною лозой…Но не заживёт на сердце рана,в детстве нанесённая грозой.
Прим.* Плоше, проше (польск.) – хуже, прошу.
Привет Колумбу от Ямала
На Гаити – сезон дождей.Рядом с ним мокнет остров Куба.При желании быть нежней,как всегда получилось грубо —на оленях летел к тебе,бросив Север к чертям собачьим —не бросают друзей в беде,а вот я не сумел иначе.Жёлтым глазом мигнул маяк —тёплый взгляд старины Колумба,и я сразу душой обмяк,и зарделся цветочной клумбой:– Не ждала? Шар земной так мал!Всё возможно, коль годы спетыСан-Доминго! А где Ямал?Он – с другой стороны планеты.Нам судьба подарила шанс,склеив две половинки шара,посчитала к Любви авансза попытку благого шага —вновь свела и свила в клубокжарких встреч на пределе риска…
Мы, замёрзшую в лёд любовь,растопили в волне карибской.
Декабрь 2013г. – январь 2014г.
Навигация Любви
На старой пристаниревут гудки.Ты смотришь пристальноиз-под руки.Ты смотришь издали,столетья смяв.Привыкли исстари —кто слаб, тот свят.Держусь за поручень,отбросив грусть.Эх, волны-горочки,причала хруст!И губы парусомк губам твоимвчерашним адресом:Люблю! Любим!Вдруг с местаслова – мосты.Других не вижу лиц,есть только ты.А небо волокомвдоль по реке.Косынка – колоколв твоей рукезвенит отчаянно:Тире, тире…Я не отчаливал,я шёл к тебепервопричастием,уверен в том —мы будем счастливыв миру ином.
Ах, Любовь!
(только про нее – вечную)Затерялись в причалахстрежевые ветра.Белокрылые чарыворожат до утра.На таежных излукахни закат, ни рассвет.А в глазах – незабудках:то ли да, то ли нет.
Ах, глаза, глаза —ночь не тронута,и с ресниц роса – на траву.Ах, любовь, любовь —шаг до омута.Но нельзя,нельзя тонуть одному
Плыли свечи черемухна торжественный бал.А на сердце чертенокбосиком танцевал,Не хотел он миритьсяс тишиной до зари:
если вышло влюбиться —не молчи, говори.Ах, слова, слова —всплески лепета —и не вяжутся потому.Ах, любовь, любовь —сердцу трепетно,но нельзя,нельзя любить одному.Мчатся по небу кони,гривы белым платком.А ладоням ладониговорят шепотком:ты любим, я любима,но осталась нужда —где одна половина,там другая нужна.
Ах, зачем, зачемночка – белаяи судьбы тропа – в полону?Ах, любовь, любовь,что ты сделала?Ведь, нельзя,Нельзя любить одному.
Вата, река Обь. 1972 г.
Милой Тамаре
Милая, я нынче не приду.Занесло меня в мирскую слякоть,Где с душевной болью нарядуДоброте твоей не место плакать.У любви особая стезя —Не тропа истоптанная людом.Нам её обманывать нельзя,Чтобы не застыть в морозе лютом.А мороз не ждёт, хрустит в висках,Чуть коснись – и на сердце метелит…Милая, я так тебя искал!И боюсь расстаться на неделе.За окошком вечер октябрит.Ветер врёт, что зимы неизбежны.Я не болен. Я тобой убитВ этот месяц – ветреный и нежный.Я приду – беспомощный чудак,Веря, что сердца не догорели.И не поступи со мною так,Как Тамар с лазурным Руставели.
Что надо нам сегодня?
